Что такое «болезнь грудных имплантов»

Тридцатидвухлетняя Кэндис Кирбисон из пригорода Сиэтла жаловалась на аллергическую сыпь, мышечную слабость, онемение, покалывание в руках и ногах, бессонницу и хронический синусит: «Иногда мне казалось, что у меня ранняя стадия Альцгеймера — мозг просто не работал». Кирбисон ходила от одного врача к другому, но ни разу не заподозрила импланты. С чего бы? Грудь ведь не болела. Но позже она наткнулась на группу в Facebook, где описывались похожие симптомы. Кирбисон удалила импланты, и симптомы стали медленно исчезать: «Ко мне вернулась энергия, мозг проясняется, покалывание и аллергия случаются все реже».

Сейчас в закрытой англоязычной группе Breast Implant Illness and Healing by Nicole в Facebook 115 тысяч подписчиков. Большинство из них — женщины, страдающие от так называемой болезни грудных имплантов (breast implant illness, BII). Николь Даруда организовала группу в 2015 году, после того как сама столкнулась с этой проблемой. Она увеличила грудь в 2005 и долго не могла понять, почему ее преследуют хроническая усталость, боли в теле, звон в ушах, учащенное сердцебиение и аллергия. Все закончилось, когда в 2013-м она удалила грудные импланты. После этого Николь стала активисткой в борьбе за то, чтобы производители и врачи рассказывали о «реальных рисках» маммопластики. Разумная цель, ведь каждый год около полутора миллионов женщин увеличивают грудь с помощью силикона.

«Словосочетание «болезнь грудных имплантов» можно использовать только в кавычках, — подчеркивает Олеся Старцева, д. м. н., профессор кафедры пластической хирургии Клинического центра Первого МГМУ имени И. М. Сеченова. — Нет серьезных исследований, которые бы доказали существование имплант-ассоциированных заболеваний. Лишь отдельные наблюдения. Недавно приходила пациентка — у нее полгода в области молочных желез и спины не проходят боли, которые она сама связывает с имплантами. Но доказать их причастность можно только после того, как они будут удалены».

«BII — это не диагноз. Это набор симптомов, среди которых усталость, сыпь, боль в суставах, проблемы с памятью. Они могут появляться у любого человека, вне зависимости от того, есть ли у него импланты», — говорит Грант Стивенс, президент Американского общества пластических, реконструктивных и эстетических хирургов. Действительно, FDA выделяет 87 симптомов, среди которых звон в ушах и першение в горле. «Но я смотрел в глаза женщинам, которые говорили, что страдают от этой болезни, и я знаю, что они не выдумывают», — признает Стивенс.

BII не является заболеванием, но FDA включило придуманный пациентками термин в раздел на своем сайте, предупреждающий о потенциальных рисках имплантов. В одном из заявлений FDA говорится: «Увеличивающийся объем данных позволяет предположить, что у небольшого числа пациентов могут возникать биологические реакции на определенные типы материалов, используемых в имплантируемых устройствах. Они провоцируют воспалительные реакции и изменения ткани, вызывают боль и другие симптомы, которые могут влиять на качество жизни». Сделать более точные выводы помогли бы исследования наблюдений за пациентами, но, увы, женщины редко приходят на профилактический осмотр. «Производители должны стимулировать женщин, которые приходят на осмотры каждый год», — считает пластический хирург из Нью-Джерси Кэролайн Гликсмен.

«Врачи обсуждают использование генетических тестов на воспалительные или аллергические маркеры. Возможно, они смогут показать, что пациенту противопоказаны импланты», — озвучивает еще один вариант решения проблемы Лори А. Касас, бывший президент ASAPS (Американского общества эстетической пластической хирургии). А вот идея Facebook-сообщества вызывает у Олеси Старцевой вопросы: «Есть вещи, которые нужно обсуждать с врачами. Иначе впечатлительные люди дезориентируются». Именно так произошло с Селестой Грин (имя изменено по просьбе героини). Врачи не могли установить причину недомогания, и она нашла утешение в той же фейсбук-группе. Девять месяцев спустя ей удалили импланты. Грин чувствовала себя лучше, но через несколько месяцев симптомы вернулись. Потребовался год, чтобы выяснить: проблема в критически низком уровене эстрогена.