Космос? Интересует ужасно! Слежу и за Илоном Маском, и за Space X. Когда полетим на Марс? Да лет через пятнадцать–двадцать, надо заполнить анкету и подождать. Я уже готовлюсь,
— Федор Бондарчук шутлив и серьезен, ироничен и скептичен одновременно.
А исполнительница главной роли в его стартующем 1 января блокбастере «Вторжение» Ирина Старшенбаум настроена мечтательно:
Пусть на одной планете живут гуманоиды, на другой невиданные животные и растения, на третьей идет дождь из блесток, а на четвертую мы будем летать, чтобы есть устрицы и пить шампанское. Хотя я, наверное, просто гуляла бы и смотрела по сторонам. На Земле как раз на это не хватает времени, а в космос я не брала бы телефон и постаралась бы прилететь одной из первых, пока все это в инстаграме не засветилось.
Ирина бьет не в бровь, а в глаз. Спасение от соцсетей разве что в космосе искать, и то не факт, что получится. Как раз об этом и хотят поговорить с нами создатели «Вторжения». Фильм, как и его предшественник, совсем не то, чем кажется, вернее, больше того, чем кажется. «Притяжение», где космический корабль эпично падал на крыши чертановских многоэтажек, Федор Бондарчук шутя называл маленьким фильмом о любви. А мог бы называть социальной драмой о ксенофобии. С «Вторжением» похожая история.
На Ирине Старшенбаум: боди Vetements; юбка Chanel; серьги Endless Knot, Chanel Fine Jewelry. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
«Это не продолжение «Притяжения», а расширение его вселенной, — говорит присоединившийся к пулу звезд фильма Юра Борисов, который прославился этим летом главной ролью в «Быке», а во «Вторжении» играет телохранителя главной героини. — Тут угроза совсем другого масштаба. Американцы в кино много раз спасали мир, теперь это делаем мы. Но «Вторжение» — это еще и фантазия на тему цифрового будущего человечества. Лично мне кажется, что коммуникационные технологии притупляют возможности людей чувствовать друг друга, что давным-давно, во времена атлантов, люди обладали телепатией, а теперь вместо мозга-процессора мы развиваем процессор в телефоне».
На Юре Борисове: пуловер Ermenegildo Zegna. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
«Алиса из «Яндекса», Сири и другие «дамы» с приятными голосами с каждым днем все больше знают о наших вкусовых, музыкальных, кинематографических, литературных пристрастиях. Мы сами отдаем им свой голос и изображения, делимся самым сокровенным, — говорит Федор. — Я к этому отношусь как к данности, все это давно прочитано в книгах и показано в кино, но я честно не ожидал, что цифровое будущее наступит так быстро. Вот недавно мы сидели и обсуждали постпродакшен «Вторжения» со студией Flysound. Беседовали по скайпу часа два, причем название компании не произносили, в какой-то момент мне понадобилось обновить ленту инстаграма, и первое, что я увидел, — иконка этой студии. Машины понемногу, тихо и интеллигентно уже предлагают нам свою помощь. Вспомните хотя бы историю сговора двух ботов в мессенджере Facebook. Наше кино и об этом, и да, сеть и средства коммуникации — тоже герои фильма».
На Федоре Бондарчуке: пальто и рубашка Prada. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
У Александра Петрова в этом году тема цифровой реальности проходит красной нитью. В конце октября на экраны вышел «Текст» по роману Дмитрия Глуховского, где главный герой полфильма выдает себя за другого, набирая сообщения на чужом айфоне. Героя зовут Илья Горюнов, студентом он был осужден на восемь лет колонии за подброшенный ему пакетик с порошком, и Петров не устает удивляться совпадению вымысла с историей об аресте этим летом журналиста Ивана Голунова. Александр тогда записал видео в поддержку арестованного, а сейчас надеется, что фильм поможет изменить законодательство, и такие истории не будут повторяться.
Мне тридцать лет, я хочу делать такое кино, которое будет менять меня самого и мир. Вообще «Текст» — это история про то, как оставаться человеком, несмотря на то что система тебя поломала. А во «Вторжении» мой герой сам себя поломал. Я перед съемками задумался, каким мог стать человек, который от ревности стрелял в любимую девушку и даже не знает, жива она или нет. И придумал, что по сравнению с «Притяжением» он сильно изменился и внешне, и внутренне. Его отчасти даже парализовало от сердечных переживаний. В общем, я придумал себе образ, очень обрадовался, когда Федор Сергеевич за секунду сказал мне: «Саня, это круто, давай!» А потом мы каждый день тратили три часа на волосы и два на грим,
— улыбается Петров.
На Александре Петрове: костюм Ermenegildo Zegna; футболка Maison Margiela. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
Если фотосессия занимает пять минут, как сегодня, это показатель крутого, уверенного в себе фотографа. С режиссерами, кстати, то же самое: Федор Сергеевич может снять эпичнейший кадр с одного дубля,
— отмечает Александр Петров.
Старшенбаум тем временем превращалась в человека-амфибию. Важная часть «Вторжения» проходит под водой, и актриса говорит, что в общей сложности провела часов пятнадцать привязанной веревочкой ко дну. Без акваланга.
«Выныривала, когда не хватало воздуха, и на обед, — смеется Ирина. — Самое главное — соблюдать спокойствие и расслабиться, потому что, если ты не принимаешь правила, которые действуют в воде, она тебя просто выталкивает. А на съемках времени всегда в обрез. Так что я училась уверенности в себе и медитации».
На Александре Петрове: костюм Ermenegildo Zegna; футболка Maison Margiela. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
От необходимости отращивать плавники Ирину спасли — да-да — новые технологии.
Когда мы рисовали в «Сталинграде» сцены с огнем, возникла масса сложностей, мы первый раз столкнулись со стереоскопическим изображением, проблемы приходилось решать прямо во время съемок. А сейчас, для «Вторжения», технические вопросы, связанные с созданием фактуры воды, даже не обсуждали, как будем их реализовывать, мы сразу понимали, что возможно все, что любые фантазии режиссера могут быть реализованы и границы существуют только в твоей голове.
Молодежь, которая приходит к нам в школу «Индустрия», интересуется в основном тремя темами: искусственный интеллект, религия как институция и будущее – история про наш мир, но лет через десять-двадцать,
— говорит Федор Бондарчук.
На Федоре Бондарчуке: очки Alexander McQueen. Vogue Россия, декабрь 2019. Фото: Elizaveta Porodina. Стиль: Ksenia Proskuryakova
То, чего Бондарчук-старший добивался с помощью массовки из Минобороны, его сыну помогают сделать компьютеры:
Я сейчас продюсирую документальный фильм к столетию Сергея Федоровича Бондарчука, подробно разбираю «Войну и мир», и да, там в кадре было 15 тысяч человек массовки и несколько тысяч муляжей. Плюс группа человек 500. Мой максимум — три тысячи статистов. Конечно, снимать без графики, как Кристофер Нолан: улететь в Исландию, построить там космическую станцию — это высший пилотаж, но дорого.
Лететь в космос? Юра Борисов пожимает плечами:
На Марсе будут жить не люди, а марсиане. Даже в Америке это уже не совсем ты. Так что я хочу быть полезен и счастлив здесь. И вообще, как когда-то города и деревни соединялись в страны, так теперь нам пора осознать себя единой цивилизацией и нести за нее ответственность. А если у тебя дома все в порядке, то и улетать нет нужды.